[indent] Форнайт не ответил – просто повернулся и ушел. Даниэль слышал, как его шаги затихли вдалеке.
[indent] Ну и хорошо. Едва ли Алан Форнайт решил пощадить его чувства. Скорее – просто убрался восвояси, решив, что дело окончено. Вот и прекрасно.
[indent] Сантес по-прежнему лежал на спине, созерцая темнеющее небо. И ждал. Ждал боль, которая придет неизбежно – мучительная и неотвратимая, лишающая рассудка. Вынуждающая извиваться в судорогах, кричать, рыдать в голос и умолять о пощаде – неизвестно кого, зная, что пощады не будет.
[indent] Но здесь и сейчас этого никто не услышит.
[indent] А потом раздались шаги. Неверные и не очень четкие – словно кто-то шел медленно, прихрамывая. Даниэль выплюнул очередную порцию крови и повернул голову на звук.
[indent] Форнайт. Снова он. Вернулся? Зачем?
[indent] «Не надо! Только не ты! Уйди! Уйди же, черт тебя побери!»
[indent] А Форнайт без единого слова уперся плечом в сухую ольху, уже почти вывороченную с корнем после того, как Даниэль, с маху врезавшись в нее, поломал ребра, а потом и сам Форнайт вделал по дереву кулаком.
[indent] Теперь вампир стремился докончить дело. Одного толчка хватило, чтобы ольха рухнула. Тяжелый ствол грянулся почти рядом с Даниэлем; сухие ветки хлестко ударили по лицу, и Сантес невольно вздрогнул.
[indent] «Да что ж он творит?» – подумал он. В который уже раз за сегодняшний день.
[indent] Пожелай Алан Форнайт уронить ольху на Даниэля, он бы не промахнулся, – Сантес был уверен. Так какого же черта он делает? И уберется ли когда-нибудь?
[indent] Нет, не уберется. Форнайт опустился на ствол только что поваленного дерева и застыл. Даниэль мысленно застонал. Времени оставалось все меньше: он уже ощущал нарастающий жар в поврежденных местах, а значит, вскорости придет и боль. А вампир-охотник сидел на стволе ольхи, словно собираясь провести тут остаток вечности.
[indent] – Форнайт, – не выдержал Даниэль, – да что тебе еще тут надо? Уйди, наконец!

Отредактировано Даниэль Сантес (2017-07-13 15:08:21)

[indent] Да он издевается!
[indent] Раздражение в душе Даниэля боролось со страхом. Хотелось свернуть чертову Форнайту шею. А за неимением такой возможности – хотя бы наорать на него, обругать, оскорбить. Что угодно, лишь бы он наконец очнулся. Перестал изображать из себя каменное изваяние. Сидеть с этим отсутствующим видом, притворяясь, словно Сантеса здесь вообще нет. Время поджимало, и чем дальше – тем реальнее становилась опасность, что вампир так и не уйдет к тому времени, когда Даниэля «накроет». Это пугало. Больше, чем сама боль. Алан Форнайт не должен был видеть такого. Не имел права.
[indent] – Форнайт, – проговорил Даниэль, – ты меня вообще слышишь?
[indent] – Да, – отозвался он. Не повернув головы. Даже не шевельнувшись. Его голос был холодным и безучастным. Но он хотя бы ответил. Уже кое-что.
[indent] – Форнайт… – Сантес старался говорить как можно более ровно, скрывая раздражение и страх. – Форнайт, ты получил свое. Ты победил. Отомстил за своих охотников – если ты этого добивался.
[indent] Даниэль не знал, то ли он говорит, что нужно. Правильные ли слова. Не знал, какую реакцию они могут вызвать. Не знал, что заставит сейчас охотника прислушаться к нему. Действовал наобум, и мог лишь надеяться, что все делает верно.
[indent] – Ты получил, что хотел. Выиграл – чисто. Однозначно. Разделал меня вконец. Дошел до предела: дальше оставалось только убить. И если не убил – то лишь потому, что не собирался: мы оба знаем, что у тебя была такая возможность. А значит, видимо, ты сделал все, что хотел. Так уйди. Поезжай назад в Лондон, или куда хочешь, только подальше отсюда. Здесь больше нет для тебя ничего.
[indent] Жар нарастал – постепенно, но неотвратимо. А вместе с ним возрастал и страх. Мешал думать. Путал мысли. И все труднее было говорить спокойно и рассудительно. А вместо того хотелось заорать – из всех сил, срывая голос: «Да уйди же! Уйди! Провались к черту! Сейчас же! Немедленно!»
[indent] Даниэль замолчал на миг, борясь с этим чувством.
[indent] – Ничего, – повторил он, понимая, что едва может скрыть отчаяние и страх. Что они прорезаются в голосе помимо его воли. – Ничего. Так уйди же. Уйди, пожалуйста. Прямо сейчас.  Оставь меня в покое. Уйди. Тебе больше нечего здесь делать. Тебе незачем тут оставаться. Уйди. Я прошу тебя, Форнайт. Уйди отсюда. Просто уйди.

[indent] Ну наконец-то! Похоже, Даниэль все сделал правильно, если Форнайт внял ему – и убрался восвояси.
Даже зная, что впереди его ожидает несколько мучительных часов, наполненных страданиями, Сантес ощутил невероятное облегчение.
[indent] Он посмотрел на небо – на быстро наползающую черно-свинцовую тучу. Раны горели все сильнее. Боль зарождалась в поврежденных местах и расходилась по телу жарко-колючими волнами. Еще не слишком сильная: ее можно было терпеть. Но Даниэль знал, что дальше будет только хуже. Он лежал неподвижно –  и ждал. Ветер налетал порывами, трепал его волосы и одежду. Сверху упала первая дождевая капля. За ней другая. Дождь начинался медленно, не спеша, словно бы нехотя.
[indent] Сантес ждал.
[indent] Боль нарастала – так же неторопливо и постепенно. Но неотвратимо. Обжигающие волны накатывали все быстрее – одна за другой, становясь все горячее с каждым новым приступом. Тело скрутило судорогой – внезапно и резко. Даниэль вскрикнул, рефлекторно стараясь ухватиться за что-нибудь – хотя бы за ветку дерева возле него – но руки едва двигались, и невозможно было стиснуть пальцы.
[indent] Еще одна судорога. И очередная колючая, обжигающая волна. Даниэля встряхнуло, он выгнулся назад. Он зажмурился, даже не пытаясь задавить рвущийся из горла крик. Сейчас не надо было сдерживаться. Не надо было стискивать зубы и заставлять себя молчать. Он здесь один, и никто не увидит его позорную слабость, его страдания и беспомощность.
[indent] Сверху посыпались дождевые капли, но Даниэль едва ощущал это. Слишком сильны были жар и колючая боль, словно бы заполонившая тело острыми раскаленными шипами, разрывавшими его изнутри.
[indent] А потом он услышал шаги. Нет, ее услышал даже – уловил каким-то шестым чувством. И открыл глаза. Мир расплывался перед его взглядом, очертания предметов были размытыми и нечеткими, но он увидел, вполне явственно, однако, фигуру в темной одежде. Чертовски знакомую фигуру. Знакомую до боли.
[indent] «Нет! – пронеслась отчаянная мысль. – Не надо!»
[indent] Он издевается. Теперь стало, вдруг, кристально ясно. Он издевался все это время. Он и не собирался уходить. И не планировал. Просто обнадежил Даниэля, чтобы потом – чтобы теперь – разнести в клочья эту надежду, причинив еще больше страданий.
[indent] И не собрался уходить. Ему мало было разделать Сантеса под орех. Теперь он хотел понаблюдать. Увидеть унижение Даниэля, раздавить его гордость и уничтожить те остатки достоинства, которые он сумел сохранить.
[indent] – Форнайт! – прошипел Даниэль сквозь стиснутые зубы. – Какая же ты мразь!
[indent] Его снова скрутила судорога, заставляя корчиться и извиваться на земле. И снова накрыло раскаленной волной. Крик рвался наружу, раздирая легкие и горло.
[indent] Ну уж нет. Такого удовольствия я тебе не доставлю, сволочь! – Ярость и страх на миг пересилили боль. Только на миг, но Даниэль успел вцепиться зубами в ближайшую ветку сухой ольхи – и задавить вопль.
[indent] Снова волна боли. И снова. Теперь они шли одна за другой почти беспрерывно. И каждая – жарче и мучительнее предыдущей. Даниэля опять встряхнуло. Ветка, зажатая в зубах, с треском разломилась.
[indent] Сволочь! Вот сволочь!
[indent] Сантес резко, изо всех сил, оттолкнулся от земли плечом, дернулся, переворачиваясь на живот, и уткнулся лицом в землю. Ощутил под щекой небольшую кочку и  откусил верхушку; рот наполнился землей и сухой травой. Острые стебли травинок кололи нёбо, мокрая земля отдавала тиной. Даниэль все сильнее впивался в кочку, судорожно пытаясь проглотить эту мокрую землю, забить ею рот и горло до отказа – лишь бы не дать крикам прорваться наружу.
[indent] Он знал, что не сможет остановить эти судороги, не сможет сдержать мучительные стоны, знал, что Форнайт увидит, как он корчится и извивается от боли, тщетно пытаясь сгрести в кулаки землю и пучки травы непослушными, едва способными двигаться пальцами. Полюбуется вволю. Но его криков Форнайт не услышит. Большего Даниэль сделать не мог, но это – это было в его власти. Хотя бы это.

Отредактировано Даниэль Сантес (2017-07-16 14:19:36)

[indent] Какое-то время ярость и ненависть еще держали его, позволяя сохранить остатки рассудка, и не давая превратиться в беспомощное скулящее ничтожество. Но обжигающие сокрушительные удары становились все яростнее и беспощаднее. И настал миг, когда Даниэлю стало все равно. Он больше не пытался сражаться – потому что это было за гранью возможного. Он сдался. Исчезли злость и воля к сопротивлению. Исчезли стыд и гордость. Исчезло всё, что давало ему силы бороться. И осталась только боль.

[indent] …Когда к Даниэлю вернулась способность снова воспринимать окружающий мир, было уже совсем темно. Поздний вечер или ночь… Дождь прекратился, но ветер задувал еще сильнее – гоня по небу тучи. И в просветах между летящими облаками вспыхивали, то появляясь, то исчезая, бледные желтоватые звезды.
[indent] Сантес ощущал слабость – обычную после регенерации, но боль уже уходила. Медленно, словно не желая выпускать жертву из своих когтей. Но отступала – и это было приятно. Ее сменяло то блаженное чувство покоя, которое накатывает после долгих мучений – тогда, когда они заканчиваются, и ты ощущаешь едва ли не эйфорию. Просто потому, что больше не больно…
[indent] Даниэль выплюнул землю, забившую рот, и неспешно огляделся по сторонам. Все тот же берег реки. Травянистые кочки, силуэты деревьев, разлапистый ствол поверженной ольхи. И темная фигура на нем.   
[indent] «Он все еще здесь!»
[indent] Эйфория, расслабленность, спокойствие – все разом ушло. Вернулись воспоминания. А с ними – ярость, отчаяние и жгучий стыд. Даниэль тихо застонал.
[indent] «Еще ничего не закончилось, – подумал он. – Что ему надо теперь?»
[indent] Форнайт и не собирался его убивать. Хотел изувечить, доведя до состояния полной беспомощности, и занести руку для последнего удара, неспешно решая, нанести его – или нет. Демонстрируя свое преимущество, преобладание, свою полную власть над поверженным противником. Его судьбой и его жизнью. И, словно этого было мало, остался рядом с Даниэлем, созерцая его страдания, беспомощность и позор. Желая теперь уничтожить его и морально, унизить, окончательно растоптав гордость и самолюбие. 
[indent]Что ж, удалось. Даниэль стиснул зубы и отвернулся. Он не мог смотреть на Форнайта. Хотелось убить его. Но Даниэль знал, что не сможет – ни сейчас, ни потом. Не станет, даже если представится такая возможность. Форнайт слишком важен для сумеречного Лондона. Чрезвычайно полезен. Безупречно хорош на своем месте, выполняя задачи, с которыми никто никогда не справится лучше него.
[indent] Слабость отступит. Сантес поднимется на ноги и вернется в Лондон. К своим обязанностям. Снова будет работать с Форнайтом. Встречаться с ним. Общаться. Обсуждать дела. Смотреть ему в глаза. И вспоминать. Каждый миг своей жизни, каждый раз, глядя на Алана Форнайта, он будет теперь помнить об этом позоре, об этой жалкой беспомощности, о своей слабости, которую Форнайт видел во всей красе.
[indent] Его накрыло острым чувством безнадежности, бессилия и отчаяния. Хотелось умереть. Провалиться сквозь землю. Исчезнуть. Даниэль чувствовал, что вот-вот расплачется в голос. К глазам подступили слезы, а в горле застрял тугой комок. Рыдания рвались наружу, и Даниэль стиснул зубы еще сильнее, до хруста, сдерживаясь из последних сил.
[indent] Нужно просто молчать. Пока не представится возможность убраться отсюда. А ведь, возможно, еще ничего не закончилось. Почему Форнайт до сих пор здесь? Что он хочет теперь? Додавить? Размазать Даниэля окончательно?
[indent] Куда уж больше?..   
[indent] Сантес повернул голову и посмотрел на Форнайта, понимая, что просто промолчать не сможет. Эмоции разрывали его, и если не выпустить их наружу – хоть как-то – будет только хуже.
[indent] – Теперь ты доволен? – сказал он. – Или тебе мало? И ты намерен еще поразвлечься?

Отредактировано Даниэль Сантес (2017-07-18 17:52:28)

[indent] – Не развлекался? – сказал Даниэль. – Не развлекался, значит. Стало быть, глумился тут надо мной со всей доступной тебе серьезностью?
[indent] Теперь, когда он заговорил, слова хлынули из него неудержимым потоком. Он уже жалел, что вообще раскрыл рот. Но не мог заставить себя остановиться.
[indent] – Удивительное дело, Форнайт. Сколько раз, бия себя в грудь, и ты уверял меня и всех, прочих, желающих слушать, что тебя не радуют чужие страдания. Что ты не любишь их причинять, не будешь никого унижать и вытирать ноги о чужую гордость. И что же мы имеем на деле?.. А, впрочем, да, – едко прибавил Даниэль, – для меня ты бы сделал исключение. Как ты изволил мне сообщить при нашем последнем разговоре. Ну, что ж, сделал. Исключение. Остается вопрос: почему ты до сих пор здесь? Надо ли так понимать, что ожидается продолжение?

[indent] Он насмехается над ним? Или правда не понимает?
[indent] Даниэль был сейчас слишком захвачен собственными эмоциями, чтобы четко различать чужие, но все же кое-что он улавливал – даже помимо воли. И Форнайт не испытывал ни злорадства, ни даже морального удовлетворения. Был угрюмым и словно бы немного растерянным.
[indent] Он действительно не понимает?.. Может, это даже хуже.
[indent] Если бы Форнайт издевался, намеренно желая причинить ему боль, можно было бы сопротивляться. Говорить себе: ладно, это то, что нужно преодолеть. Не поддаться.
[indent] А так… Просто размазал его, походя, даже не понимания, что он делает?
[indent] – Причем тут это? – сказал Даниэль. – Ладно, ты разозлился. Ты меня ударил. Навязал драку. Изувечил. Ладно. Плевать. Но потом. Потом, Форнайт? Что ты сделал потом?
[indent] Для чего он все это говорил сейчас? На кой черт все это объяснял? Хотел, чтобы Форнайт понял – что? И зачем? Надо было заткнуться. Немедленно. Сейчас же. Но Сантес продолжал и продолжал говорить.
[indent] – Ты видел, что переломал меня. Ты знал, что регенерация будет тяжелой. Но остался здесь. Зачем? Посмотреть? Понаблюдать – как я буду тут корчиться и орать? Полюбоваться? Увидеть мою боль? Мою слабость? Мою беспомощность? Увидеть меня таким? Ты не имел права. Никто не имеет права. Это позорно. Постыдно. И унизительно. Никто не имеет права. И ты – менее всех.
[indent] Он говорил, слыша свой голос словно со стороны, будто бы доносящийся откуда-то издалека. Говорил, с каждым словом выталкивая из себя эмоции, бурлившие в нем. Злоба. Бессильная ярость. Растерянность. Стыд. Ненависть. Он знал, что надо замолчать, но знал и то, что если только закроет рот, эти эмоции разорвут его изнутри. Его душили слезы. Но не хватало сейчас, в довершение всего, еще и разрыдаться здесь – перед Форнайтом.
[indent] Он знал, что потом пожалеет о сказанном. Знал, что делает только хуже. Но говорил. Уже не слишком трудясь выбирать слова.
[indent] – Ты – менее всех. Только не ты. Ты должен был уйти. Должен был уйти. Я сказал тебе: уйди. А ты что сделал? Ушел. Только затем, чтобы вернуться. Мне только стоило подумать, что все хорошо, как ты снова был тут. Стоило только понадеяться – как ты вернулся, словно в насмешку. И я сказал снова. Опять, еще раз. Я попросил тебя уйти. Попросил тебя. Я никогда прежде, за все эти чертовы четыреста лет, ни о чем не просил для себя. Никогда. Ни о чем. Тебя не просил. И только сегодня. Потому что это было важно. Я попросил тебя. Ни о чем сложном. Просто уйти. А что сделал ты? Ты ушел. Чтобы снова вернуться. Во второй раз. Опять. Что я должен был думать? Кроме того, что ты издеваешься? А ты? Ты даже не понял. Просто был здесь. Хотя не имел права. Черт бы тебя побрал.
[indent] Даниэль выдохся. Он был еще слишком слаб, и этот монолог вымотал его. Он замолчал. Он думал, что, может быть, жгучие яростные эмоции отступят, если он выговорится. Не тут-то было. Их только прибавилось. Дикая, но бессильная злоба захлестывала его. Он ненавидел весь мир. Ненавидел себя. И ненавидел Форнайта. Почему он не сдох там, в Уинчестере? Зачем Даниэль так тревожился о нем? Почему ему было так важно, чтобы Форнайт вернулся живым? Теперь Сантес недоумевал. Теперь ему хотелось разорвать этого вампира в клочья. Чтобы никто и никогда не узнал о его позоре. Но что толку? Даже если никто не узнает, он будет помнить сам. Всегда.
[indent] – Хоть теперь ты, наконец, исчезнешь?..
[indent] Темнота ночи мало-помалу сменялась синеватыми предутренними сумерками. Слишком светлыми для пасмурной погоды. Даниэль отметил это мимоходом – натренированные за столетия инстинкты вампира работали даже сейчас, когда его взбудораженное воспаленное сознание было занято совсем другими вещами. 
[indent] Силы окончательно оставили его. То, что он успел восстановить – ушло в слова и эмоции. Даниэль опустил голову, коснувшись лбом влажной травы. И почувствовал, как снова подступают слезы. Да черт возьми!
[indent] – Уйди, – глухо сказал он, вжимаясь лицом в землю. – Уйди, Форнайт.

Отредактировано Даниэль Сантес (2017-07-23 19:39:40)

[indent] Стоило Даниэлю опустить голову и коснуться лицом влажной, пахнущей болотом земли, как он ощутил, что на него стремительно накатывает апатия. Страшное напряжение, не оставлявшее его последние несколько часов, и боль – физическая и душевная – окончательно вымотали Даниэля. Противоречивые эмоции, еще недавно яростно бурлившие, вдруг начали вытекать – стремительно, словно кто-то проделал в нем дыру. Он лежал, чувствуя, что не в силах пошевелиться, не в силах даже говорить. Медленно уплывая в забытье.
[indent] Ему хотелось спать. Провалиться в черноту и беспамятство. И пусть мир дальше вращается без него.
[indent] «Да пошел ты, Форнайт, – вяло подумал он. – Пошли вы все. Пошло оно все. Я хочу просто заснуть. Да. Уснуть! И видеть сны, быть может?.. Вот оно…» – мысли путались, расплываясь, становясь нечеткими, невнятными.   
[indent] Алан Форнайт так и не убрался. По-прежнему топтался рядом и что-то говорил. Даниэль слышал звук его голоса, но не разбирал слов. Да и не стремился. Ему было все равно.
[indent] «Какие сны в дремоте смертной… пошел ты к черту, Форнайт… И зачем я так беспокоился о тебе?..»

Отредактировано Даниэль Сантес (2017-07-24 16:14:12)

[indent] Даниэль еще слышал голос Форнайта и ощущал, как тот трясет его – но с каждой секундой все слабее и слабее. Он уплывал из реальности, проваливаясь в темноту. Это не было похоже на обычный сон. Скорей уж – тот самый «сон смертный»: глубокое черное забытье, затягивающее, как болото.
[indent] Такое уже было с ним. Откуда-то, из дальнего уголка меркнущего сознания, возникло воспоминание. Да, такое было. Тогда они с Джорджиной Мортимер пришли в заброшенный дом близ Бервик-стрит… да… в поисках места убийства несчастной Элис. И там… удар странной чужеродной магии обрушился на них, породив в голове Даниэля видение… Да… Видение. Чернильная тьма, окутавшая его и заставившая ослепнуть… топкая жижа под ногами… чьи-то руки, тянущие его вниз… в трясину… Он не мог сопротивляться, увязая все глубже… остался один в темноте и пустоте… и перестал бороться. Перестал, потому что сказал себе… что он сказал себе тогда?.. У всякой пучины есть дно… и когда достигаешь его, остается только путь наверх…
[indent] «Рассвет!»
[indent] Нет, это была не его мысль. Она пришла откуда-то извне – зудящая, раздражающая, мешающая ему в его черной холодной уютной трясине.     
[indent] – Уйди, – сказал ей Даниэль. А может быть, просто подумал. Он не знал наверняка.
[indent] Достиг ли он уже своего дна?.. И есть ли для него путь наверх?..

Отредактировано Даниэль Сантес (2017-07-27 21:18:01)

[indent] Почему его никак не оставят в покое? Даниэль сейчас только этого и хотел. Цеплялся за свою черноту и пустоту, пытаясь поглубже забраться в нее – как зверь забивается в нору, ощущая присутствие врага. Но что-то мешало. Кто-то мешал. Тряс и теребил его, зудел над ухом, вытаскивая наружу.
[indent] Даниэль с трудом открыл глаза.
[indent] Он едва понимал, что происходит. Чувствовал себя как пьяный, которого разбудили допрежь отрезвления.
[indent] Что им надо?
[indent] Он увидел над собой размытый овал лица и попытался сфокусировать взгляд. Алан Форнайт?..
[indent] Ах да, Форнайт.
[indent] Память возвращалась медленно и неохотно. И чем четче становились воспоминания, тем сильнее Даниэлю хотелось снова уйти на дно, в темноту. Может быть, для него уже слишком поздно искать путь наверх?..
[indent] – Что ты ко мне прицепился? – проговорил Даниэль, едва ворочая языком. – Я что, недостаточно объяснил?.. Мало излил тебе душу?.. Мало сказал того, о чем пожалею?.. Ты до сих пор не понял? Тогда ты полный болван, Форнайт. И зачем я так о тебе беспокоился?.. Кой черт беспокоиться о болване?..

[indent] Сидеть было неприятно. Хотелось снова лечь, повалиться на землю, но Форнайт держал его за плечи, не давая упасть.
[indent] Что он там болтает? Слова доходили до его сознания с трудом. Даниэль смотрел на Форнайта и молчал, пытаясь сообразить, что от него хотят.
[indent] Форнайт хочет уйти. Потому что скоро рассвет. Так пусть идет. Кто его держит?
[indent] – Какая ферма? – проговорил Даниэль. – Там люди. Ты с ума сошел. Зачем? Кругом болота. Выбирай любое. Темное и вязкое. Холодное. Да. Иди, там безопасно. Ближайшее в двух шагах. Почти. Ниже по реке. Беги, спрячься. Иди уже. Нырни в свое болото, и оставь меня в покое. Что я тебе? Зачем? Ты же меня ненавидишь. Тебе же станет легче жить, если меня не будет. Так что ты тут до сих пор?

[indent] Алан Форнайт придерживал его за плечо. И почему-то это было приятно. Как будто Форнайт не разделал его только что в драке. Как будто не увидел и не услышал того, что видеть и слышать не имел права. Как будто не был извечным противником, постоянно раздражающей занозой, чертовым болваном, который виртуозно умел испортить жизнь себе и всем окружающим. Как будто эта рука, держащая его, была рукой друга. Который поймет, простит, не осудит. И не позволит упасть.
[indent] Даниэль тряхнул головой. Что за бред?
[indent] Он мало-помалу приходил в себя. Черт! Рассвет и правда не за горами, а утро, судя по всему, будет ясным. 
[indent] Ладно, Форанайт сделал для него одно доброе дело – растормошил. Выдернул из забытья. Не дал сдохнуть прямо здесь. Хотя, конечно, заботился не о самом Даниэле, а о благе сумеречного Лондона. Но, впрочем, какая разница?..
[indent] Даниэль оттолкнулся от Форнайта и попытался устоять на ногах самостоятельно. Не вышло – пришлось ухватиться за ветки злополучной ольхи. Ну, ничего.
[indent] – Какое трогательное признание моих заслуг и полезности, – сказал Даниэль, – от того, кто недавно пытался меня убить. Форнайт, ты не перестаешь изумлять.
[indent] Даниэль наклонился, все еще держась одной рукой за поваленное дерево, и подобрал с земли отломившуюся ветку. Достаточно толстую и крепкую, чтобы послужить ему посохом. Снова встал, опираясь на нее. Гораздо лучше. Правда, ноги все еще подгибались, в голове гудело, а тело было жестким и непослушным. Но да ладно. Время еще есть. Кажется…
[indent] Он сделал шаг. И за ним другой. А на третьем нога подломилась, посох отлетел в сторону, и Даниэль едва устоял, снова ухватившись за ветку ольхи.
[indent] – Черт возьми! – сказал он.

Отредактировано Даниэль Сантес (2017-07-31 11:34:05)

[indent] – Не добил, это верно, – отозвался Даниэль. – Остановил руку. Видимо, вспомнив, как я полезен для Лондона. Но перед тем раскрошил мне грудную клетку и долбал в ребра, хотя понимал, что осколок может воткнуться в сердце в любой момент. Если это не попытка убить – то что-то, чрезвычайно на нее похожее.
[indent] Он посмотрел на свой «посох». Тот отлетел слишком далеко, и дотянуться до него, не отпуская ветки дерева, не представлялось возможным. А жаль. Он был удобным. Подходящей длины и достаточно толстым и прочным, чтобы без помех навалиться на него всем весом. Даниэль поискал взглядом другую палку, которую можно было бы подобрать, не «отлепляясь» от дерева, и тем временем проговорил:
[indent] – Пойдем вместе, если хочешь. Только, боюсь, тебя будет раздражать моя скорость. А помощь твою я принимать не желаю. Не беспокойся, я не собираюсь тут подыхать. Болото всего в полумиле, а до солнца еще есть время. Так что я дойду. – Сантес поднял голову, взглянув на светлеющее небо. – Скорее всего.
[indent] Он наконец присмотрел поблизости подходящую палку и поднял ее. Не такая удачная, как предыдущая, но ничего. Сойдет.
[indent] – Так почему бы тебе не пойти со своей нормально скоростью? – сказал Даниэль, посмотрев на Форнайта. – Ты не обязан со мной нянчиться. Это я позволил навязать мне драку. Это я оказался недостаточно хорош и проиграл. Это я позволил тебе меня изувечить. Так что если теперь солнце застанет меня в пути, мне некого винить, кроме себя самого. А тебе незачем рисковать здоровьем. Нет повода. Болото примыкает к реке, так что просто ступай вниз по течению – и мимо не пройдешь. Там встретимся. Я полагаю.
[indent] Отвернувшись от Форнайта, Даниэль оперся на свой новый посох, выпустил ветки ольхи и сделал первый осторожный шаг.

Отредактировано Даниэль Сантес (2017-08-01 09:18:55)

[indent] – Поединок! – насмешливо отозвался Даниэль.
[indent] Он мало-помалу приходил в себя. Да, ему еще предстоит придумать, как жить дальше с тем, что сегодня произошло. Но жить придется. Момент слабости, когда Даниэлю хотелось просто закрыть глаза и навсегда уйти в темноту, прошел. Сантес снова становился собой. Насколько это было сейчас возможно.
[indent] – Я всегда думал, что поединок, Форнайт, это когда оба противника согласны сражаться. А не тогда, когда один навязывает другому бой, не оставляя выбора. Поскольку, – продолжал Даниэль, – очень желает вбить его слова ему же в глотку.
[indent] Он сделал еще несколько шагов. Ноги держали его. Более или менее. Правда, не без помощи палки, конечно. Даниэль снова посмотрел на небо – и зря: тут же наступил на кочку, едва не рухнув.
[indent] «Идиот! Под ноги надо смотреть. Под ноги. Если вообще хочешь дойти.»
[indent] Черт бы побрал Алана Форнайта вместе с его арифметикой! Он был прав. Только вот признать это – означало принять его помощь. Еще одно унижение – после всего.
[indent] – Форнайт… – задумчиво сказал Даниэль. – А что, ты всегда носишь с собой кислоту? Или сегодня прихватил специально?

[indent] Даниэль остановился и оторопело воззрился на спутника.
[indent] «Какого черта он делает?»
[indent] Время стремительно уходило. Небо становилось светлее с каждой секундой. Даниэль знал, что надо спешить. Чтобы были хоть какие-то шансы дойти до болота вовремя, нужно двигаться как можно быстрее. Даниэль знал это. Но он просто стоял. И молчал.
[indent] Зачем Алан Форнайт вообще тащится вместе с ним, хотя со своей скоростью мог бы давно уже быть на месте, в безопасности? Потому что «первый советник важен Лондону»? Да чушь! Незаменимых нет. И уж точно это не стоит такого риска.
[indent] Нет, конечно. Но Форнайт, со своими идиотскими представлениями о благородстве, будет спасать любого, кто попал в беду. Кто нуждается в помощи. Даже если это – сволочь и мерзавец Даниэль Сантес.
[indent] А если они не успеют к болоту до солнца – что тогда сделает Форнайт? Кинется и накроет ненавистного Сантеса собственным телом и будет гореть вместе с ним?
[indent] «Будет, – подумал Даниэль. – Он будет гореть. Проклятый чертов болван.»
[indent] Он стоял и смотрел на Форнайта. На его руку. На алую струйку, медленно стекающую по запястью.
[indent] «А что бы сделал я сам на его месте? – думал Даниэль. – Бросил бы его здесь? Нет, конечно… Потому что… Почему нет? Потому что Форнайт важен для Лондона и незаменим на своем месте? Нет, не поэтому. И уж конечно не из идиотского благородства. А потому что… Черт возьми, почему?»
[indent] Чего стоит Форнайту сейчас просто взять Сантеса подмышку и дотащить до болота, не слушая его возражений? Это просто. Даниэль не сумел бы ему помешать. Никак. Но вместо этого он стоит и… Что? Пытается сохранить Даниэлю остатки гордости – ценой своей собственной. Унижая себя. Это уже не просто попытка спасти сородича от гибели. Это что-то другое.
[indent] Форнайт, да что ж ты делаешь-то сейчас – с собой? И со мной.
[indent] Зачем?
[indent] «Потому что я вел себя как капризный ребенок, – подумал он. – Носился со своей гордостью, не слушая ни уговоров, ни доводов разума. Был готов угробить нас обоих – ради чего?»
[indent] Даниэль ощутил, вдруг, жгучий и нестерпимый стыд. Хотелось сказать что-то… Он сам не мог понять, что именно. Лишь бы исчезло с лица Алана Форнайта это выражение тоскливой обреченности.
[indent] «Алан, это я вел себя как идиот. Прости меня.»
[indent] – Форнайт, – сказал Даниэль, – вот прицепился же как банный лист! Что ты творишь? – Он оттолкнул его окровавленную руку. – Прекрати это немедленно. Хватит, пойдем уже.
[indent] Он шагнул к Форнайту и облокотился о его плечо, позволив обхватить себя за спину. Встал теперь гораздо устойчивее. И двинулся вперед.

Отредактировано Даниэль Сантес (2017-08-06 23:01:09)