До этого: Вторая карета (А. Форнайт, О. Трикстер).
Уинчестер.
Нужно обладать невероятным цинизмом, – так считал Алан Форнайт, – чтобы устроить штаб приехавших из Лондона вампиров в госпитале Святого Креста.
Этот древнейший приют для больных и нуждающихся принадлежал братьям, которые отдали себя служению другим людям, особенно беднякам. Сейчас в этом комплексе старинных зданий где-то лежали раненые (обычно те, кого находят утром в канаве со следами от ножа и с очищенными карманами), где-то, в отдельной палате – заболевшие, причём были среди них и такие, кто болел тяжело; где-то восстанавливали здоровье те, кто попал сюда умирающим от голода. А все строения, выходящие во внутренний двор, изволите ли видеть, были заняты вампирами. Вампирами, которые не знают ни бедности, ни болезней, а голод утоляют человеческой кровью.
Мастер, руководящий братьями и определяющий всю жизнь в приюте, был, конечно, в курсе происходящего. Алан не знал, как глава клана Драммонд договорилась с ним – очаровала, припугнула или подкупила. Да и неважно, в сущности. Как глава службы секретности, Алан Форнайт лишь вполголоса спросил леди Драммонд о том, под какой легендой находятся здесь вампиры: оказалось, что Мастер выдаёт собравшихся здесь вампиров за членов одной из масонских лож, которым якобы понадобилось провести засекреченную встречу. Что ж, хорошее прикрытие.
Поразмыслив немного, Алан признал, что, видимо, не только лишь голый цинизм определил выбор места для штаба. Старинный госпитальный комплекс при необходимости было бы удобно защищать: каменные стены с узкими проёмами позволили бы долго держать оборону. А больные и раненые люди могли бы послужить дополнительным прикрытием – вдруг кто-то сдержит разящую руку, если поймёт, что вместе с вампирами пострадают и невиновные? Вампиров-мятежников, конечно, такие соображения не остановят; а вот охотников – вполне могут.
Мысль об охотниках заставила Алана нахмуриться. Он только здесь, в Уинчестере, на совещании между Принцем Лондона и главой клана Драммонд услышал о том, что в операции планируется использовать охотников, причём как из Гильдии, так и из Ордена. Охотникам пообещали деньги и возможность уничтожить большое количество вампиров зараз; им обещали магическую поддержку – однако в решительный момент, как планировал Его Величество, магия будто случайно подведёт, и из-за большого количества жертв Орден и Гильдия в дальнейшем окажутся ослаблены. Алан узнал об этом плане только сейчас. Между тем по отдельным словам и фразам можно было заключить, что некоторые вампиры из окружения Принца про охотников знали ещё в столице.
Почему же ему, Алану Форнайту, никто об этом не сказал?
Естественно, на совещании Алан своих чувств ничем не выдал. Стоял спокойно, с невозмутимым выражением лица. Однако когда совещание кончилось и на внимание Принца Лондона временно никто не претендовал, Алан вполголоса почтительно спросил, с чем было связано решение сохранить использование охотников в тайне от службы секретности? Государь, похоже, не знал, что Форнайта держали в неведении; он подтвердил, что верность главы службы секретности у него сомнений не вызывает, и предположил, что подобное упущение произошло не по злому умыслу, а лишь по ошибке, из-за спешки. В конце концов, минувшая ночь была бурной и беспокойной.
Алан поблагодарил, поклонился и отошёл; но ох, не верил он, не верил, что Даниэль Сантес не сказал ему про охотников из-за спешки! Можно ли допустить, что у советника было время рассуждать о смерти совершенно неважной сейчас оборотницы Анны Уайт, но не было времени поделиться с главой службы секретности ценной информацией? Нет уж, это полностью неправдоподобно!
Однако пересказывать свои мысли Принцу вампиров было сейчас крайне неуместно. Даже думать их было неуместно. Обстоятельства требовали сосредоточиться на подавлении мятежа и заниматься совсем другими делами.
Отредактировано Алан Форнайт (2017-08-19 16:08:18)