[indent] Напряжение повисло в воздухе – такое сильное, что его мог бы ощутить кто угодно. Даже тот, кто не обладал эмпатическими способностями.
[indent] Даниэль мысленно вздохнул. Разумеется, Форнайт злится на Джорджину из-за своего драгоценного О’Нейла. А ведьма это отлично понимает – и тоже не испытывает желания любезничать с тем, кто косо на нее смотрит.
[indent] Что ж, они оба знали, что так будет, но согласились работать сообща. И оба – полгал Даниэль – способны справиться с неприязнью ради дела.
[indent] Сам он не стал разводить церемонии. Зачем? Форнайт отлично знал, что Даниэль и Джорджина любовники. А ведьма никогда не требовала безукоризненного соблюдения этикета, если дело происходило «в своем кругу». Так что незачем было изображать из себя незнакомца, отвешивая чопорные поклоны и называя хозяйку дома «леди Мортимер». И не требовалось тратить полчаса на разговоры о погоде и театральных премьерах.
[indent] Вместо этого Даниэль улыбнулся ведьме и проговорил:
[indent] – Здравствуй, Джорджина. Вот мы и пришли. Займемся делом?

[indent] – Да, – кивнул Даниэль. – Я так полагаю, все в курсе ситуации. Если возникнут вопросы, их можно задавать по ходу дела. А для начала я подытожу то, что у нас есть.
[indent] Он поудобнее расположился в кресле, понимая, что беседа предстоит долгая. И непростая. Посмотрел на собеседников. У Форнайта был при себе портфель – наверняка там бумаги со всеми сведениями по делу. Даниэль никаких бумаг не принес. Не потому, что обладал безукоризненной памятью. Но всё, что касалось сектантов, прочно сидело у него в голове. Во всяком случае факты. А отчеты службы секретности, содержащие цифры и прочие анализы, были загодя отправлены Джорджине. И если чего-то недостает Форнайт наверняка вытащит это из своего портфеля.
[indent] – Пятнадцатого июля этого года в Темзе нашли обескровленный труп ведьмы Ковена. Следы на шее говорили о том, что ее выпил вампир. Дальнейшее расследование показало, что это не так. Хотя следы были очень похожи на отметины от клыков вампира, убил ее не вампир. Я вспомнил, что видел похожую ситуацию. Это было около ста лет назад в поместье возле города Тырговиште, в Валахии, где я гостил у своего друга. Там тоже нашли девицу, убитую якобы вампиром. Но мой друг, обладающий способностью видеть последние минуты жизни погибшего и показывать это другим, дал мне посмотреть, что случилось с женщиной. Я увидел лесную поляну, круг костров и людей в темной одежде. Погибшая женщина была там же. Ее раздели донага и к ней подошел один из… присутствующих. Он казался не вполне человеком, потому что был полупрозрачным: огонь костра просвечивал сквозь него. Он поцеловал женщину – и из ее рта хлынула кровь. И лилась, пока она не умерла. Тело оставили там же, на поляне, где его потом и нашли. Все увиденное не понравилось Луке Богушу – тому самому моему другу и хозяину тех мест. Он решил разобраться. Мне надо было уезжать, и я не мог ему помочь. Но позже он прислал письмо. Писал, что пока не нашел убийц, зато выяснил кое-что о женщине, убитой в лесу. Она была горожанкой из Тырговиште… и ведьмой. После того, как Богуш принялся копаться в этом деле, выяснилось, что в окрестностях Тырговиште находили и другие похожие тела. Женщин и мужчин. Та же белая кожа, так же обескровлены, тот же след от укуса… Якобы укуса. И когда Богуш начал копать, оказалось: все погибшие были не просто людьми. Все обладали теми или иными магическими способностями… Однако, больше он не нашел ничего. Не нашел никого, ответственного за это. Те люди, по всей видимости, покинули окрестности Тырговиште… Когда погибла Элис – ведьма Ковена – я написал Луке письмо, спрашивая его, не удалось ли тогда, в то время, выяснить что-нибудь еще. Прошло почти сто лет, конечно… Так или иначе: не удалось. Он мне ответил, говоря: нет. Больше ничего подобного не происходило, и он давно забыл об этой истории…
[indent] Даниэль сделал паузу. Посмотрел на Джорджину и на Алана Форнайта.
[indent] – Относительно сказанного у кого-нибудь есть вопросы? Если нет – я продолжу.

Отредактировано Даниэль Сантес (2018-02-16 09:08:13)

[indent] Сантес покачал головой.
[indent] – Нет, не писал. Да, я думаю, он и не знал этого наверняка. Никто не мог поручиться, что они обнаружили всех.
[indent] Он помедлил немного, ожидая, не последует ли других вопросов, а потом продолжал:
[indent] – Когда я осматривал тело Элис, то ощутил вдруг холод и страх. И еще: возникало чувство, что из нее не просто вылили кровь, а словно бы выпили саму жизненную энергию. И все это было очень похоже на то, что мне довелось наблюдать под Тырговиште. Один к одному. Вот тогда-то я и заподозрил, что в гибели Элис повинен не вампир.
[indent] Даниэль покосился на ведьму и снова заговорил:
[indent] – Джорджине при помощи магии удалось узнать, где именно Элис умерла, и мы с ней отправились осмотреть это место. Мы нашли дом в Сохо, в каком-то переулке близ Бервик-стрит. Заброшенный. Внутри, на втором этаже, находился большой зал, где мы и обнаружили следы ритуала. Остатки оплывших свечей вдоль стен, огромные пятна крови на полу и кровавые потеки на стенах. Джорджина при помощи магии попыталась узнать подробности того, что тут произошло. Но использование заклинаний вызвало странный эффект. Я увидел что-то вроде галлюцинации…
[indent] Он снова помедлил. Вспоминать было неприятно. Даже теперь, более двух месяцев спустя, после того, как Даниэль пережил немало других не слишком радостных событий, он ощутил страх – стоило лишь вернуться мыслями к тому заброшенному дому в Сохо. Но рассказать следовало, хотя бы в общих чертах. Потому что – вдруг это окажется важным.
[indent] – Мне почудилось, что я ослеп и оказался в каком-то болоте. И кто-то – что-то – утягивает меня вниз. Я понимал умом, что нахожусь в доме посреди Лондона, но это ощущение было слишком сильно. Я пытался куда-то идти, найти стену комнаты, найти дверь, но ничего не было – только пустота и топь под ногами, хотя, казалось, я иду уже чертовски долго. Потом я потерял сознание… И Джорджина привела меня в чувство.
[indent] Сантес снова посмотрел на ведьму и проговорил:
[indent] – Здесь, я думаю, мне нужно передать ей слово. Чтобы Джоржина сама рассказала нам, что случилось с ней, что она сделала и что увидела…

Отредактировано Даниэль Сантес (2018-02-23 18:25:26)

– Совершенно верно, – подтвердил Алан слова леди Мортимер. – Именно в доме мистера Брауна я впервые соприкоснулся с вашим расследованием. На случай, если это окажется важным: чтобы скрыть смерть мистера Брауна, мы имитировали его поспешный отъезд в сторону Дувра. Я сам, под видом покойного, говорил с его камердинером, потом отправился на вокзал, сел в поезд и позже вернулся в Лондон кружным путём. Слежки я за собой не заметил, чего-нибудь подозрительного – тоже.

Однажды Алан уже рассказывал об этом Сантесу, и тогда рассказ был более подробным; сейчас, в присутствии леди Мортимер, мифотворец намеренно не упомянул, каким образом он маскировался под Брауна и почему камердинер не задался вопросом, куда делись приходившие к его хозяину господин и дама. Политика Принца Лондона в отношении Ковена предполагала, что чем меньше ведьмы знают о способностях и возможностях вампиров – тем лучше. Верховная Ведьма, как считал Алан, пока ещё не знала, что он полиморф, а Сильвия Роу умеет изменять воспоминания людей.

– Я действительно видел магический предмет, который вы нашли. Он показался мне похожим на двузубую вилку. Интересно было бы изучить его более подробно, но в тот момент не было времени. Впрочем, я уверен, что леди Мортимер, – вампир слегка поклонился хозяйке дома, – уже в Ковене исследовала артефакт при помощи своей магии. Расскажите, пожалуйста, что вы обнаружили?

Отредактировано Алан Форнайт (2018-03-19 23:27:16)

– Разрешите? – Алан протянул руку к зачарованному оружию и, когда никто не возразил, взял его из шкатулки.

Две стальные челюсти с рукоятью, которая сама ложится в ладонь. Вещь не только опасная, но и эстетичная: узор из извилистых линий, навершие в форме чертополоха. Когда сжимаешь руку на рукояти, под пальцами оказывается рычажок, который высвобождает спусковой механизм и заставляет челюсти сомкнуться. Колёсико взводящего механизма нашлось чуть дальше, ближе к замку.

Вампир-охотник изучил рукоять, проверил все стыки, все швы металла, прощупал навершие – и вздрогнул от неожиданности, когда клыки изменились у него в руках, обернувшись двузубым стилетом. Алан даже выронил оружие, но тут же его подхватил. На мгновение неприятно кольнула мысль, что выглядел он в это время нелепо; вампир усилием воли её отогнал.

Стилет ему тоже хотелось осмотреть, но сначала нужно было закончить с челюстями. Алан, повторив жест леди Мортимер, провёл пальцами по рукояти в виде переплетённых змей, нашёл особое место между змеиными головами. Да, так! Имитация вампирских клыков снова стала имитацией зубов оборотня.

Он ощупал воронёную сталь челюстей. Обнаружил, что они могут – в некоторых пределах – менять свою форму, становясь то шире, то уже. Значит, эта стальная игрушка может имитировать укус не одного зверя, а нескольких. Надо запомнить.

Алан крутанул оружие в руке. Пощёлкал челюстями, заставляя их смыкаться и размыкаться. Пробил стальными зубами рукав своего сюртука, чтобы оценить силу удара (совать между створками челюстей руку не стал – не хватало ещё залить кровью мебель в гостиной Ковена).

– Думаю, вы правы, леди Мортимер, – Алан поднял глаза на своих собеседников. – Предназначение этого предмета – умерщвлять, создавая иллюзию, что человек загрызен оборотнем. Дуги смыкаются с силой, примерно аналогичной силе волчьей челюсти. Кстати, форма челюсти тоже указывает на волка или крупную собаку, а не на тигра или хорька. Раздвигая дуги в ширину, можно имитировать укусы разных оборотней, с разным размером морды.  Далее, этот предмет можно использовать в бою, но чтобы действовать им результативно, нужен особый навык и много тренировок – поэтому я полагаю, что для сектантов он был не боевым оружием, а скорее ритуальным. Убить не сопротивляющегося, обездвиженного противника этими челюстями будет легко.  – Вампир помолчал, раздумывая. – Декоративные элементы, по-моему, нам ничего не дают. Чертополох и змей можно встретить как на Британских островах, так и в Европе, и в Индии. А стиль исполнения, насколько я могу судить, говорит скорее об индивидуальности мастера, чем о принадлежности к какой-то определённой школе. Впрочем, я не считаю себя экспертом в искусствоведении, могу и ошибаться.

Алан обвел пальцем вокруг стального чертополоха. Теперь он уже был готов к превращению и спокойно держал в руке изменившееся оружие.

Итак, что тут? Два крепких, но при этом тонких лезвия, идущих из одной рукояти. Та же воронёная сталь. Расстояние между лезвиями может изменяться, делаться то шире, то уже. Вероятно, благодаря этому можно – точно так же – имитировать укусы не одного вампира, а разных. Такое же искусное исполнение. Такая же продуманность и надёжность.

Вампир-охотник сделал несколько выпадов. Превратил стилет в челюсти, потом вернул обратно. Снова превратил и снова вернул.

– Если бы я хотел обзавестись чем-то подобным для имитации нападения вампиров и оборотней, – сказал Алан медленно, ловя ускользающую мысль, – я мог бы заказать себе и стальные клыки вампира, и звериные челюсти. Но стал бы я совмещать их в одном предмете? Нет, не стал бы. Совмещение двух видов оружия в одном имеет смысл тогда, когда они взаимно дополняют друг друга. Например, винтовка и штык. А тут – тут нет дополнения. Убить жертву может либо «вампир», либо «оборотень». Одно исключает другое. Значит, есть какая-то причина, по которой убийства должны были осуществляться именно одним предметом, а не двумя разными. Причина, по которой неведомый нам мастер сотворил магический предмет, а не ограничился двумя механическими.

Алан подумал.

– У меня две версии. Первая: этот ритуальный клык был сделан, так сказать, в рекламных целях. Для того, чтобы зримо демонстрировать неофитам  могущество «Детей Баала». Отсюда же и змеи с чертополохом, и прочие декоративные элементы, которые, конечно, красивы, но в сущности не нужны. И вторая версия: в жертвоприношении  должно было быть использовано то же оружие, что и предыдущем. Может быть, так накапливается сила? Или к тому есть другая причина? Но, возможно, именно поэтому неведомый мастер  не пожалел сил и труда, чтобы создать этот вот шедевр.

Отредактировано Алан Форнайт (2018-04-08 23:28:15)

[indent] До этих пор Даниэль внимательно слушал рассуждения Джорджины и Форнайта. Но тут не выдержал.
[indent] – Простите, что вмешиваюсь, – сказал он, – но рассуждения об артефакте, боюсь, сугубо теоретические. Мы сейчас, сидя за столом, не можем узнать о нем больше, чем уже знаем. А мы собрались, чтобы обсуждать практические задачи. Может быть, вернемся к ним?

[indent] – Рассказать осталось не так уж много, – снова вступил Даниэль. – Об одном инциденте в августе, когда мы – в первый и покамест последний раз – столкнулись с магией сектантов вне ритуала и, так сказать, непосредственно. Всё началось с того, что сектанты похитили ведьму. Мы знали, что это может произойти, поскольку им было известно ее имя. Кстати, узнали они его от охотника.
[indent] Сантес перевел взгляд на Форнайта.
[indent] – Хочу отметить этот факт, потому что считаю его важным. Следует принять во внимание, что сектантам известно об охотниках и они пользуются их услугами. Иными словами, при необходимости могут, например, похитить или убить кого-то не самостоятельно, а обратившись к посредничеству Гильдии. Это стоит учитывать. Но я продолжу. Итак, зная, что «дети Баала» могут напасть на ведьму, мы установили за ней наблюдение. К сожалению, сектанты это поняли. И обхитрили нас. В итоге, они похитили не только ведьму, но и наблюдавшего за ней в тот момент ведьмака Ковена.
[indent] Даниэль не стал вдаваться в подробности, рассказывая о Викторе Пройслере и его сыне. Сейчас это не имело значения, а он хотел изложить самые важные факты.
[indent] – Мы отправились на поиски и обнаружили пленников в парке Баттерси. Их держали там в старом амбаре. Не вполне понятно, что собирались делать с ними дальше – провести ритуал там же в парке или переместить похищенных куда-то еще. Так или иначе, мы вмешались. И далее, собственно, о магии, которую мы наблюдали.
[indent] Сантесу не требовалось много времени, чтобы восстановить в памяти подробности. Прошло больше месяца. Но тот вечер в Баттерси он помнил, словно это случилось вчера.
[indent] – Я подобрался к амбару и заглянул в окошко. Увидел пленников. С ними рядом был один из сектантов. Индус. Когда я заглянул, он повернулся и посмотрел на окно, хотя я уверен, что не нашумел и, вдобавок, на мне было заклинание «Отвод глаз». Увидел ли он меня или просто что-то почувствовал, я сказать не могу. Но индус явно обернулся не случайно. Не знаю, что это было. Возможно, на него не действовал «Отвод глаз». Или его магия позволяла заметить, если за ним следят. Или он чует сумеречных существ. Или…
[indent] Даниэль замолчал. «Или» могло быть много.
[indent] – Или что-то еще. В общем, – он усмехнулся, – мы знаем только то, что ничего не знаем. Теперь о втором проявлении магии. Сектантов следовало выманить из амбара, если мы хотели освободить наших друзей. Нападать в открытую мы не решились, не зная, какими способностями они обладают. Поэтому решили устроить пожар, надеясь, что они выскочат, и с паникующими людьми, которые разбегаются кто куда, справиться будет легче. Джорджина сотворила огненную магию. Предполагалось, что потребуется время, чтобы огонь разгорелся. Но амбар вспыхнул вдруг разом, весь, очень быстро. Так не должно было случиться. Верно?
[indent] Вопрос был адресован Джорджине. Ведьма не ответила, лишь коротко кивнула. И Даниэль продолжал:
[indent] – Далее произошло вот что. Мы увидели индуса, который до того был в амбаре и не выходил. Дверь находилась в поле нашего зрения, а других выходов не было. И все же: он стоял на противоположном краю поляны и смотрел прямо на нас. Как выяснилось вскорости, это была иллюзия. И, стало быть, возможность их создавать, доступна сектантам. Или, по крайней мере, некоторым из них. Равно, огонь, разгоревшийся слишком быстро и яростно, тоже, видимо, дело их рук. Или же побочный эффект… чего-то… возможно. – Сантес развел руками. – Объяснения пока нет. Только факты. 
[indent] Он молчал некоторое время. Хотел, чтобы сказанное уложилось в голове у собеседников – да у и него самого. Теперь, когда прошло время, можно было анализировать происходящее спокойно и рассудочно. Не впадая в панику.
[indent] – И еще одно проявление магии, которое мы наблюдали, – ровно сказал он, – заключалось в том, что индус – полагаю, именно он – создал еще одну иллюзию. Когда я вошел в горящий амбар, то увидел, что их, этих одинаковых индусов, несколько, и они стоят в разных местах. К счастью, Джорджина наложила на меня заклинание, позволяющее распознать иллюзию, так что я сразу понял, где настоящий. Но тот, кто такого заклинания не имеет, окажется в затруднительном положении. Это всё, что мы видели, – закончил Даниэль, – но, думаю, возможности «детей Баала» на этом не кончаются.

[indent] – Охотника звали Аарон Белл, – отозвался Даниэль. – Он был из Гильдии, насколько я могу судить.
[indent] «И надеюсь, Форнайт, не был еще одним твоим другом. Иначе как бы нам не влипнуть в очередной «раунд» взаимных претензий.»
[indent] – Дальнейшая судьба его такова: он умер.
[indent] Сантес не собирался вдаваться в подробности, но скрывать правду тоже не стал. Сейчас – для продуктивной работы – нужно делиться всей доступной информацией, даже если она придется кому-то не по нраву. Так что если Форнайт спросит, придется объяснить, но пока Даниэль предпочел ограничится сухими фактами.
[indent] – О сектантах Белл говорил следующее. Несколько месяцев назад на него вышел человек по фамилии Браун. Дал понять, что он знает о Сумеречном Лондоне и сделал незамысловатый заказ: имя и адрес какой-нибудь ведьмы. Белл сдал ему Гвендолен Гринхолл, свободную ведьму – ту самую, которую впоследствии и похитили. И поскольку Браун был именно тем, кого мы убили, это ниточка оборвалась. Впрочем, Белл сказал, что за заказом пришел не Браун, а другой человек, сославшийся на него. По имени Колин Риверс. По всей очевидности, тоже сектант, но его мы пока не нашли. Впрочем, о секте Белл, видимо, не был осведомлен. В разговоре он сказал: «Я не знаю, что это за люди и зачем им ведьмы» – и не лгал при этом. Так что…
[indent] Даниэль развел руками.
[indent] – Как ни жаль, но я почти уверен: охотникам о сектантах не известно. Те не афишируют себя, а охотники Гильдии, насколько мне ведомо, зачастую берут заказы, не уточняя, зачем и почему. Хотя, разумеется, поспрашивать не вредно. Собственно, именно поэтому я и упомянул охотника – зная, что ты здесь, может быть, сумеешь раскопать больше, чем мы. 
[indent] «Только аккуратно», – хотел прибавить он. Но не стал. Это Форнайт, разумеется, понимает и сам.
[indent] – Теперь относительно ведьмы. Спасти ее, увы, не удалось, однако мы вытащили ведьмака Ковена, похищенного вместе с ней. Но о том, что он успел узнать, находясь в плену, лучше спросить леди Мортимер.
[indent] Даниэль перевел взгляд на Джорджину, предоставляя ей продолжать рассказ.

Отредактировано Даниэль Сантес (2018-05-28 22:59:50)

– Понимаю, – холодно кивнул Алан.

Сложно не понять! Могущественный древний вампир и Верховная ведьма лондонского Ковена допросили охотника, узнали всё, что им было надо, а потом убили, чтоб он никому про них не рассказал. Они стремились обезопасить себя и были уверены, что поступают правильно. Только вот спустя всего несколько дней к врагам попал один из ведьмаков Ковена, и вся конспирация Сантеса и леди Мортимер потеряла смысл. Но глупо же теперь спрашивать: значит, охотник умер зря? Алан Форнайт разменял уже седьмую сотню лет и точно знал – глупо. Ни к чему не приведёт и ничего не исправит.

К тому же Сантес заранее предупредил, что не будет терпеть присутствие мифотворца в команде, если тот начнёт «скорбеть над каждым трупом смертного».

– Понимаю, – повторил Алан. – Я наведу справки среди охотников Гильдии, но если Аарон Белл не знал, что за люди его наняли, то надежды что-то выяснить действительно никакой. Что же касается мистера Ригана, могу лишь пожелать ему здоровья.

Алан не стал говорить, что в отличие от мистера Брауна, члена секты, мистер Риган провёл у «Детей Баала» лишь несколько часов, и ему вряд ли успели поставить такую же качественную блокировку. Он не стал говорить, что если леди Мортимер опасается непрошеного воздействия на мозг ведьмака, то обследовать его при помощи телепата как раз имеет смысл – не с целью прочесть то, что Риган позабыл, но чтобы аккуратно выяснить, было воздействие или нет, и если да, то какой характер оно носит. Алан не стал говорить ничего.

Это не его компетенция. Верховная ведьма сама распоряжается своими людьми, и Алан Форнайт не вправе ей указывать. А насколько опасно или не опасно для ведьмака остаться без обследования, он тоже не может судить – он не телепат.

– Перейдём к подвалу на Чансери-лейн, – произнёс мифотворец спокойно и ровно. – Мы все так или иначе видели этот подвал: я был там лично, вы смотрели воспоминания Кевина О’Нейла. Давайте не будем пересказывать друг другу очевидное, но поделимся тем, что другие могут не знать. Хочу уточнить, – он снова повернул голову к Сантесу, – ты говорил, что пересылал леди Мортимер результаты анализа тех образцов, которые я взял в подвале. А ты успел рассказать, как потом прикоснулся к праху?

Отредактировано Алан Форнайт (2018-06-10 22:28:47)