Ветер, размышлял Алан, сегодня сильный ветер. Если на кладбище придётся отбиваться от нападения, он будет мешать. За шумом ветра движений противника не слышно; дымовушку уже не кинешь, да и вообще ценность любого метательного снаряда снижается в разы. С другой стороны – глядя на ситуацию глазами главы службы секретности, – если понадобится убирать следы схватки, такая погода будет, скорее, на руку.

Алан Форнайт прекрасно понимал, что драться на кладбище придётся вряд ли. Опасность, скорее всего, поджидала их внутри склепа, а не снаружи. Но всё же, пока вампир-охотник шёл к месту встречи, он невольно прикидывал, как нужно будет действовать в случае чего.

Привычка. Многолетняя привычка.

Подойдя к склепу, он увидел Даниэля Сантеса, поздоровался:

– Добрый вечер, – и сразу же перешёл к делу. – Какое у тебя с собой оружие?

Как всегда, Даниэль Сантес с ним не поздоровался. Зато сразу же подхватил разговор о деле, ответив ясно и по существу; по-товарищески предложил поделиться особыми пулями.

И как уже бывало не раз, Алану безумно, мучительно захотелось, чтобы их отношения действительно были товарищескими. Дружескими. Чтобы можно было не сдерживать себя, опасаясь преступить границы дозволенного; чтобы точно знать, что напарник не подведёт, чтобы ни случилось – и, что бы ни случилось, не осудит, не хлестнёт язвительной насмешкой.

Но Алан уже уяснил, что подобное – невозможно. Глупо даже надеяться! 

Так, надо выбросить эти мысли из головы. Надо сосредоточиться на том, ради чего вампиры сюда пришли.

– От пуль не откажусь, – сказал он ровно. – Спасибо. А нож при тебе?

В вылазках, подобной нынешней, холодное оружие могло оказаться не менее полезным, чем огнестрельное. Алан Форнайт с радостью предложил бы Сантесу один из своих, но, возможно, в этом не было необходимости – мифотворец помнил, что во время поездки в Оксфорд нож у беловолосого вампира был, он тогда вскрывал им лодочные тенты на причале.

[indent] Джорджина тоже улыбнулась Даниэлю. Как же она соскучилась! Они не виделись уже порядком. Даже с Форнайтом они встречались не так давно, во время той истории с гадаринцем.
[indent] Улыбнулась она и Форнайту, хоть, пожалуй, не так тепло, как Даниэлю, и ответила на его вопрос:
[indent] - Нет, мистер Форнайт, я не умею стрелять и револьвера при себе у меня нет. Уверена, я принесу куда больше пользы не с оружием в руках, а колдуя.
[indent] Она повернулась к беловолосому вампиру:
[indent] - Я учла то, что случилось в Баттерси и сделала выводы. Полагаю, в этот раз я лучше подготовлена к неожиданностям.
[indent] Все время с тех пор она работала. Анализировала воспоминания, свои и Патрика. Изучала книги по алхимии, по индийским школам магического искусства, по экспериментальным исследованиям. Проводила опыты с материалами, взятыми с места пожара. Искала рецепты, отличные от традиционных ведьмовских. Ставила опыты, используя силу клинка, который достался им у Брауна.
[indent] Теперь Дждорджина уже не улыбалась и смотрела на мужчин серьезно:
[indent] - У меня при себе амулеты, зелья, талисманы. И я сама оружие.

Отредактировано Джорджина Мортимер (2021-02-16 22:35:56)

[indent] - Хорошо, благодарю.
[indent] Джорджина взяла оружие. Бойцом она не была, но нож держать в руках умела, и, если что, готова была уверенно вонзить его в человека. А уж куда надо бить, она знала точно.
[indent] Прилаживая его к поясу, ведьма внимательно поглядела на склеп. Сперва как обычно делала это, а затем, отыскивая следы чужой магии, созвучной магии клинка. Это было сложнее и Силы требовало больше, но в итоге она смогла кое-что заметить.
[indent] - На самом склепе нет следов магии. А вот замок заговорен, вы правы, мистер Форнайт.
[indent] Джорджина встряхнула руками, сосредоточилась и подошла к двери.
[indent] Тяжелый ржавый замок на двери склепа выглядел так, словно к нему давно никто не прикасался. Однако ведьма ясно видела два заклинания. Одно сделано вполне знакомым способом. Заговор от случайности. Никому в голову не придет выбрать именно этот склеп, чтоб пошарить в нем в поисках чего-нибудь ценного. Джорджина даже не стала его снимать.
[indent] А вот второе заклятье проявилось лишь следом за тем, как она сосредоточенно вглядывалась в замок сквозь то состояние, которое научилась вызывать в себе медитируя над кинжалом.
[indent] Заклятье, словно светящаяся нить было намотано на замок. При взломе нить должна была разорваться и послать сигнал о том, что замок поврежден. В склеп проник посторонний.
[indent] Ведьма замерла на мгновение, отыскивая конец, а затем принялась сматывать ее с замка. Уничтожить нить она не стала пытаться, зато перемотала на крест, на соседней со склепом могиле. Закончив, она обернулась к мужчинам:
[indent] - Можно вскрывать.

Отредактировано Джорджина Мортимер (2021-02-23 22:38:04)

[indent] — Это весьма интересно, мистер Форнайт. На замке было два заклятия. Одно сделано в привычной мне манере. Не слишком сложное. Защита от случайного вторжения. Бродяга с ломиком не за что не выбрал бы этот склеп для ночлега в ненастную погоду. А вот второе куда примечательней. Оно выполнено в совершенно иной манере. Не свойственной для ведьм. Это заклятье посылает сигнал наложившему его, при попытке вскрыть запор. Я не сняла его, а перевесила.
[indent] Пока ведьма говорила, Форнайт справился с замком.
[indent] В ответ на его слова ведьма только кивнула. Сейчас была слишком напряжена, чтобы отвечать.
[indent] На лестнице и стенах обычной магии не было. Следовало сосредоточиться.
[indent] Потянулась в поисках знакомого чувства иного колдовства. В поисках светящихся нитей, сплетающихся в сложный, незнакомый узор. Потихоньку, не торопясь. С каждым разом она чувствовала себя все уверенней, но по сравнению с тем, что могла в своей стихии, была словно Сюзанна, против нее самой.
[indent] Джорджина замерла на секунду, потом ответила:
[indent] — Лестница чиста, можно спускаться.

Отредактировано Джорджина Мортимер (2021-03-02 00:32:09)

[indent] Зелье отлично работало. Действительно, видно было неплохо.
[indent] Джорджина с особым тщанием выискивала следы магии, но лестница оказалась чиста, до самого подножья.
[indent] Похоже, склеп был пуст. Собственно, а чего она ждала? Круга культистов, которые взявшись за руки читают нараспев заклинание?
[indent] Ведьма хотела предложить спутникам подождать, пока она осмотрит помещение как следует и уже даже открыла рот, как случилось это.
[indent] Сперва она не осознала произошедшего. Откуда-то, словно прям их сумрака, показалась неясная фигура. Быстрый взмах рукой и что-то серебристое блеснуло в воздухе. Еще доля мгновения и из груди Сантеса, прямо напротив сердца, торчит рукоять метательного ножа, а сам он оседает на пол.
[indent] - Неееет!
[indent] Горло надрывается в крике. Это все страшный сон. Как такое могло произойти? Почему он здесь, этот убийца из тени? Все эти мысли появляются и тут же исчезают, не задержавшись в голове не на секунду.
Она видит, как Даниэль лежит на полу, взгляд его остановился, он не шевелится и вот-вот рассыплется серебристой пылью. Видит, как Форнайт бросается к нему, тормошит, пытается помочь. Она тоже готова броситься со всех ног, попытаться спасти, удержать в этом мире, но убийца еще где-то здесь. На изнанке мрака. Возможно ждет, чтоб убедиться, что на этот раз удар действительно достиг цели.
[indent] Джорджина глотает слезы. Защитить. Выставить барьер, сквозь который нельзя будет дотянуться до беловолосого вампира. Она ищет силу. Протягивает к ней руки, таким привычным жестом. И ничего не чувствует. Совсем. Она больше не может колдовать. Каким-то непостижимым образом она разом лишилась всего самого важного в жизни.
[indent] Она даже не может кричать. Просто оседает на холодный пол без сознания.

Отредактировано Джорджина Мортимер (2021-04-21 08:41:41)

Больно. Больно. Как же больно! Больно настолько, что горло сдавило спазмом – не вскрикнуть, не застонать. Больно. Слабеют руки.

Кажется, они с Сантесом упали, и Сантес что-то говорил и, наверно, это было важно, но кровь колотилась в висках и мешала услышать. Лишь когда боль сделалась совсем невыносимой и Алан превратился, стал собой же, но без солнечных ожогов, он сумел расслышать:

– Спаси её.

– Сгоришь же! – отчаянно выдохнул вампир-охотник. – А ей, ей солнце не аргхх, – новый приступ боли не заставил себя ждать и снова перехватил горло.

Перед глазами плясали чёрные точки, руки дрожали. Но всё же, каким-то краем сознания Алан сумел понять: Сантес прав. Выбираться надо всем вместе и, чем чёрт не шутит, может, у ведьмы найдётся защита от проклятого света?

Он снова превратился, выиграв ещё несколько секунд без парализующей боли. Толкнул Сантеса за саркофаг – пусть невеликая, но тень, ничтожная, но защита, – и бросился туда, где на каменном полу лежала леди Мортимер.

Древний вампир даже под прямыми солнечными лучами способен какое-то время действовать вполне эффективно – а учитывая его силу и скорость, за несколько секунд можно успеть сделать многое.  Вот только – только всё это время будет для него наполнено отчаянной болью. Без просвета, без передышки.

Мифотворец добрался до леди Мортимер; она лежала в глубоком обмороке. Понять, что с ней случилось, Алану не удалось – на виду ран вроде бы не было, а на детальный осмотр не хватало времени. К тому же от боли перед глазами всё уже начинало плыть; кровь в висках колотилась как сумасшедшая, желудок сжимался, будто готовясь вывернуться наизнанку. Алан покрепче сжал зубы. Ладно, что там с ведьмой – разберемся потом, сейчас главное выбраться.

Ему пришлось превратиться снова, чтобы суметь поднять леди Мортимер на руки и метнуться с ней под защиту каменного саркофага. К тому моменту, как он снова оказался рядом с Сантесом, глаза уже опять слезились от боли, и солёные слёзы, попадая на обожженную кожу, жгли хуже, чем кислота.

Можно использовать свои способности полиморфа и выиграть ещё несколько секунд, потом ещё – но нельзя делать это бесконечно. Настанет миг, понимал Алан, когда у него не будет больше сил превращаться, и тогда боль затопит его целиком, и он потеряет сознание. Надо скорее, как можно скорее уходить из склепа, прорываться вверх по лестнице, пусть даже там тоже солнечная ловушка!

Но уйти без Сантеса вампир-охотник не мог. Это было сильнее боли.

Солнца нет? Опасности нет?

Всего лишь внушение?

Разумом Алан понимал: это возможно. Он даже слышал когда-то о чём-то подобном. Но чувства, все чувства вампира твердили обратное: что в склепе светло, что кожу жжёт со всех сторон, что он скоро потеряет сознание.

Лицо Сантеса перед глазами расплывалось. Сперва Алану казалось, что оно покрыто ожогами, потом – что оно совершенно чистое, здоровое, как обычно. Мифотворец не знал, чему верить. И как следует поступить.

Он вглядывался в лицо Сантеса, вслушивался в его голос – и внезапно понял, что, кажется, по времени ему пора бы уже упасть от боли, а он всё ещё держится. Значит, телепат прав?

Беловолосый вампир отпустил Алана и встал. Под солнечным светом он не смог бы встать так же прямо. Всё-таки обжигающий свет – это внушение, иллюзия! Но только – только почему всё равно больно? Почему перед глазами замелькали яркие пятна, размывая зрение, мешая сосредоточиться?

Пока Сантес держал его – было легче. Как будто прикосновение телепата придавало сил. А теперь Алан снова чувствовал, как солнечный свет выжигает ему глаза. Пытался бороться, не поддаваться этому – но с ужасом чувствовал, что проигрывает.

Никогда Алан Форнайт не любил вторжение телепата в свой мозг. Когда первый советник Принца брал его за руку и начинал читать мысли, он терпел лишь потому, что так было необходимо. Принуждал себя. Помнится, не раз и не два Сантес ловил его на бессознательном сопротивлении. Но сейчас – сейчас Алан сам потянулся к телепату, раскрывая ему свой разум, пытаясь поймать его руку своей, не зная, получится ли, но отчаянно желая снова почувствовать тот канал связи, который создавал между ними Сантес, потому что этот канал мог бы помочь, стать поддержкой, мог вытащить мифотворца из навязчивого кошмара и вернуть ему самого себя.

Обычно, когда телепат вторгался в его сознание, Алан Форнайт чувствовал себя так, будто у него мозги превращаются в омлет. Но сейчас всё было по-другому; может быть, из-за того, что Сантес не пытался залезть в чужие мысли, а напротив, передавал ему – и не мысли даже, а эмоции, ощущения? Так или иначе, Алану не было больно, и потери ориентации тоже не возникало. Наоборот, с каждой секундой окружающая действительность воспринималась всё отчетливее. Мифотворец ясно видел скудное внутреннее убранство склепа: четыре каменных саркофага на небольших постаментах, уводящая вверх лестница, сводчатый потолок. Он даже заметил на левой стене тончайшую длинную щель, наводящую на мысли о потайной дверце, но – но ничего больше. Здесь неоткуда было взяться солнечному свету; здесь не было ни единого предмета, походившего на колдовской артефакт.

Алан ощутил невероятное облегчение. А вслед за этим, сразу же – страх: он вдруг четко и ясно осознал, что только что столкнулся с тем, от чего его не смогли спасти ни скорость и реакция древнего вампира, ни многовековой опыт охотника на нечисть. И если бы не Даниэль Сантес, их экспедиция закончилась бы прямо здесь.

Очень захотелось стиснуть руку Сантеса покрепче, но Алан, конечно же, не позволил себе этого. Наоборот, осторожно потянул свои пальцы из чужой ладони, высвобождаясь.

И телепат тут же его отпустил.

И Алан тут же почувствовал укол сожаления.

И укорил себя за непоследовательность.

И усилием воли выбросил такие мысли из головы, сосредоточившись на главном: они в склепе, который по какой-то причине важен для «Детей Баала». Их задача – выяснить, почему именно. Всё остальное должно подождать.

Мифотворец перевёл взгляд на леди Мортимер, лежащую на каменном полу.

– Что с ней? Чем можно помочь? – спросил он коротко.

[indent] Джорджина сопротивлялась. Она не хотела возвращаться в реальность из темного бессознательного ничто, где не было чувств, эмоций, мыслей, осознания произошедшего. Было тихо и безопасно.
Однако кто-то настойчиво вытягивал ее на поверхность. Какой-то голос называл ее имя и беспокоил. Кто-то пытался привести ее в чувство.
[indent] Она пришла в себя, но не спешила открывать глаза. Точно помнила, случилось нечто ужасное и, если она полностью очнется, осознание горя накроет ее снова. А пока можно лежать и слушать голос Даниэля, который зовет ее.
[indent] Голос.
[indent] Даниэля.
[indent] Ведьма осторожно приоткрыла глаза.
[indent] Такое любимое лицо, в обрамлении белых волос склонялось над ней. Совершенно очевидно, это был Сантес. Целый и невредимый. Но как же так? Она абсолютно точно видела сама, как…
[indent] - Даниэль? Ты… жив?
[indent] Бессмысленный и дурацкий вопрос, она же сама видит.
[indent] - Но как же? Я видела, как в тебя попал метательный нож. Прямо в сердце и ты…
[indent] Тут она решила доверится осязанию, протянула руку и коснулась лица вампира. Пальцы почувствовали прохладу его кожи.
[indent] - Расскажи, что случилось? – ведьма огляделось в поисках Форнайта, потом протянула Даниэлю руку, чтоб помог подняться.

[indent] Вот как, магия действующая на психику. Это и впрямь, паршивые новости. Еще одна паршивая новость в том, что теперь Форнайт знает, что Джорджина бояться за Сантеса. Сильно боится.До обморока. И неизвестно чем это знание может обернуться. Ладно. Проблемы надо решать по мере их поступления. Сейчас не время отвлекаться на размышления, что будет, если…
[indent] - Да, они сильны. Мы это знали, теперь знаем чуть больше.
[indent] Ведьма с удовольствием ощущала надежную руку Сантеса. Живой, слава всем богам, живой.
[indent] - Однако, эту ловушку мы преодолели, благодаря тебе. Что дальше? Надо осмотреть помещение? И посмотреть, можно ли пройти дальше.

Отредактировано Джорджина Мортимер (2021-11-22 23:44:05)